Покушение
"…думать, что он не умеет стрелять - большая ошибка…"
Underwood
Жарко и шумно. Люди вокруг меня глупо улыбаются и машут разноцветными флажками. Какой-то розовощёкий пацан лет девяти с пластиковым стаканчиком Кока-Колы в руке пытается протиснуться сквозь толпу в первые ряды, чтобы всё разглядеть своими глазами. Прямо вижу, как назавтра он, придя в школу, и будет рассказывать: "Да, я там был. ЕГО видел. ЕГО самого. Вот прямо так стоял, как ты сейчас…"
Кто-то нечаянно толкает мальчишку в пухлый бок, тот роняет стаканчик, облив кого-то. "Ой, ты что же неаккуратный какой? А ну, сейчас всё твоей маме расскажу…" Но этого никто не замечает. Ещё бы - сегодня праздник. Люди ждут.
Над людской массой, на огромном кране, повисла телекамера. Её немигающий глаз прикован к началу красной дорожки. Именно здесь ОН должен ступить на землю из своей чёрной бронированной "Волги". Гул толпы медленно смолкает. Скоро…
Прямо здесь, в первом ряду, стою я. Жду.
Автомобиль остановился практически бесшумно. Наверняка, только кузов в нём отечественный. Бесшумных тормозов у нас отродясь не делали. У двери уже стоят четверо молодых людей в чёрных костюмах. Ещё один буквально выпрыгивает из правой передней двери, чтобы помочь ЕМУ выбраться из салона. Уверен, он с таким рвением даже собственной матери не помогал.
Вот ОН ступает на землю. Так тихо, что я начинаю слышать, как тянется плёнка в телекамере. Тикают "Ролексы" на запястьях охранников, тысячи сердец бьются им в такт.
И тут я осознал… Да, именно осознал - чувствовать это я начал уже давно. Все собравшиеся здесь ждут. Ждут и телезрители, припавшие к своим экранам. Даже птицы на ветках и кошки в мансардах соседних домов. Это ожидание зрело уже много лет. Его носили в карманах пальто, его курили на коммунальных кухнях, его тайком перепечатывали и перечитывали. Это ожидание писали в подземных переходах перед кинотеатрами, на заборах стадионов и стенах книжных магазинов. Теперь оно вызрело.
ОН медленно, уверенно идёт по красной ковровой дорожке. Четверо охранников следуют за ним следом. Шаг, ещё шаг, ещё… ЕГО шаги отдаются ударами кузнечного молота в моём больном мозге. Сейчас. Я одним прыжком оказываюсь прямо перед НИМ. Выбрасываю правую руку прямо вперёд. В ней зажат пистолет. Воронёный "Стечкин", согретый ладонью. По ощущениям - как котёнок. Такой же маленький и тёплый.
Наверное, я сейчас похож на Кобейна с плаката "In utero". На термометре +25, а меня всего трясёт, как от холода. Волосы на лбу слиплись от пота. Истеричный взгляд устремлён в одну точку.
Никакого движения: ни в толпе, ни со стороны охранников. Только телекамера плывёт на фоне неба, выбирая лучший ракурс. Вот и она остановилась. "А чем закончилось дерзкое покушение на Главнокомандующего, вы узнаете после рекламы на ОРТ. Оставайтесь с нами!" Бред…
Никто не двигается. Охранники стоят чуть сзади, готовясь подхватить тело, если то будет падать в их сторону. ОН смотрит на меня озадаченно, потом на охрану - растеряно, и, наконец, на толпу - затравленно. Потом опять на меня, и тяжело вздыхает. У него есть жена, дети, друзья… Его ли вина, что всё так сложилось?
Да! Мы ждали очень долго, но сейчас я непростительно медлю. Кажется, нас уже замело снегом. Я даже слышу бубенчики на санях деда Мороза.
Что изменится, когда я нажму на курок? Осечка?
Судьба державы в руках спускового механизма.
|
|
