Александр Городецкий
Детский мат
Введение, шахматная доска, армия чёрных и белых, латинские буквы и арабские цифры.
Воскресенье 3 декабря 2005 года.
Очень раннее утро. Я люблю это время. Пустота улиц, свежесть морозного воздуха, ощущение гармонии и безмятежности. Тишина. Нет, хлюпают по грязи чьи-то ботинки. Мальчик лет восьми выносит мусор, за спиной портфель. В маленькой грязной руке с криво подстриженными ногтями вертится пластмассовая палочка от чупа-чупса. Ребёнок развлекается тем, что пускает слюни сначала через одну сторону обглоданной трубочки, потом через другую. На заборе стадиона сидит очень толстая ворона, она даже не пытается улететь, почувствовав на себе мой взгляд, наоборот, устроившись поудобнее, начинает каркать мне вслед, прямо как вчера, нахохлившись, чувствует свою безнаказанность. Я не проявляю агрессии – каждый получит своё, а агрессор рано или поздно нарвётся на свой собственный кулак, или свернёт себе шею по чистой случайности. Школьник подошёл поближе к забору, на котором сидела жирная ворона, воровато оглянулся, вынул из кармана какой-то свёрток, рассыпал немного подсолнечных семечек, поклевать которые слетелись несколько птиц, включая и жирную ворону. Кстати, я этими случайностями управляю. Checkmate …
Как я уже говорил, я обожаю прогулки ранним утром, потому что очень мало что может омрачить моё наслаждение гармонией. Мало что может отвлечь меня от мыслей. Мало что может помешать мне наслаждаться созерцанием истинной сущности мира, неограниченным количеством переменных, которые порождают причину, затем следствие, затем снова причину. Можно предсказать, что если уронить камень, то он упадёт. Я не считаю себя предсказателем, я не верю в сверхъестественную чушь типа вуду или прочих эзотерических бредней. Весь мир, всё, что в нём находится и происходит можно представить в виде формальной логики. Этим я и занимаюсь, день за днём. Внешний мир мне стал уже неинтересен, я занят постижением материй куда более тонких и добился уже некоторого успеха. Рекламные щиты величаво проплывают мимо, грязь под ногами лезет из-под ботинок, с наркотическим хрустом ломается узорчатый лёд. Вечером было холодно. В этом мире я всего лишь Владимир Кезультин, ударение на первый слог. Родился в городе Самара, заканчиваю спортивную школу №56, лучший шахматист района, города, области, России. Я никогда не учился играть в шахматы, мне просто объяснили правила и всё, тогда понял – это как наш мир, только переменных меньше. Я свернул за угол, стена дома была вся обклеена никому не нужными объявлениями в несколько слоёв так, что это походило бы на папье-маше, если бы третьим слоем не наносились уродливые рисунки людей и безграмотные до ужаса надписи на английском и русском языках, выполненные чёрной краской. Не успевшая застыть грязь предательски ушла из-под ног, и я чуть не поскользнулся. Сквозь ботинки я почувствовал щебень, которым забрасывали дыры в асфальте. Я проигрывал в шахматы лишь несколько раз, попав в цейтнот. Checkmate…
Детский мат, ход четвёртый. Ферзь.
Он лежал на замёрзшей дороге, синеватое лицо Алексея, более всего известного как «Лёха Вампир» не выражало ничего, кроме лёгкого удивления, хоть глаза и были закрыты, можно было так рассудить, глядя на покрытые инеем брови. Дорогая кожаная куртка, расстёгнутая, чтобы продемонстрировать стильную рубашку с цветастым модным узором и галстук из чистого шёлка, специально болтающийся на шее – ведь это так экстравагантно. Узор на майке чуть посерел – это оттого, что выкристаллизовался пот. Специально испорченные хорошие джинсы с поперечными порезами и декоративно свисающей с них бахромой удивительно подходили к избитым до неузнаваемости камелотам. Вот новость дня на сегодня: «Душа класса, человек-толпа, весёлый рубаха-парень, всеобщий любимец найден мёртвым». Я вспомнил, как он издевался надо мной в школе, отнимая тетради, ручки – чёрт с ним, я привык, что не наделённые нужным уровнем интеллекта относятся ко мне враждебно. Он отстал от меня после того как изрезал мою куртку лезвием до состояния бумаги, пропущенной через шредер. Это был подарок моей матери. Что поделать, простудился и переболел, но ничего не сделал, ведь каждый получит своё. Судьба похожа на пружину и шахматную доску одновременно. От трупа к подъезду вели чёткие следы военных ботинок на прихваченной морозом ледяной каше. Во всём подъезде этой пятиэтажки носит такие только один человек, и я его знаю. Поднимаясь по лестнице, я задумываюсь: «Сколько же силы нужно, чтобы завязать узлом металлические украшения перил?». Паутина свисает с верхних углов лестничных площадок, отдельные тонкие нити слабо колыхаются под слабым ветром, как ковыль в поле. Сонный Сергей открыл дверь. Сонный – не его фамилия.
- Как вечеринка, жалею, что меня не было среди приглашённых. – Я остался стоять, так и не переступив порога, жду приглашения.
- Было б тебе интересно, пригласил бы. Но тебе ведь не это нужно. – Сергей не спешил приглашать меня, на грязной майке тёмное пятно, скорее всего вино, а вот рука со стёртой на костяшках кожей, которой он придерживал дверь, привлекла меня больше.
- Интерес… Ты прав, мне не интересно напиваться с вами, чтобы потом всем рассказывать: «Вот я однажды нажрался с друзьями и девками и…» или просто чтобы почувствовать себя значительнее, раскованнее, взрослее, чтобы быть в стае, или чтобы повысить свой статус, ещё раз подтвердив, что я – «реальный пацан».
- А пошёл ты… - Одноглазая дверь стремительно закрывалась, она была сделана из дешёвого ДСП, а потом халтурно выкрашена в тошнотворный коричневато-бирюзовый цвет. Носок ботинка не давал двери закрыться полностью.
- Да, я забыл сказать, я тут Алексея встретил… - Когда я говорю, лицо моё ничего не выражает, хвалёный и прославленный во многих книгах «язык тела» тоже отсутствует.
- Передай ему привет от меня! – Сергей скорчил недовольное лицо, они с Алексеем всегда были соперниками, начиная с выпивки, заканчивая девушками, с той лишь разницей, что Сергей был на год младше Алексея и чуточку умнее, за что я до сих пор его уважал. Была ещё одна вещь, которая их различала, но мы к ней, я уверен, вернёмся попозже.
- Некому передавать, он внизу закоченевший лежит, по моим расчётам, милиция заявится к тебе через три часа, даже не вздумай убрать следы, которые ты оставил. Только хуже сделаешь. Судя по всему, ты увидел его бредущего по улице во время очередного перекура на балконе, а люди, которые были на вечеринке, я не удивлюсь если они ещё здесь, как один заявят, что если ты и выходил из дома, то не в то время, которое будет определено как время смерти Алексея. Ты ударил его несколько раз и ушёл обратно в тепло. – Сергей вмиг побледнел, сжал кулаки и челюсть.
- Ничего мне не будет, ведь я перевёл стрелки часов на час назад, когда вышел, уведомив об этом всех. И на час вперёд сегодня утром, пока никто не видел. Да и ударил я его не сильно! – Сергей переминался с ноги на ногу, вот они, телодвижения просыпающейся совести, треть истерики и треть похмелья.
Я усмехнулся и пошёл вниз по ступеням, так и не переступив порог квартиры, оставляя за спиной ошарашенного парня в разных домашних тапочках на ногах. Checkmate…
Детский мат, ход третий. Слон.
Шерстяные перчатки, не оставляя следов, обшаривают карманы кожаной куртки, извлекая оттуда сотовый телефон. Блока клавиатуры нет – замечательно. Последнее исходящее сообщение Елене Т. «Сейчас зайду» 19.54 3 Ноября 2005 года. Замечательно, сажусь на трамвай. В некоторых вагонах работает отопление, поэтому талая грязь с обуви разливается по полу, подобно полноводной реке, и стекается к кабине, когда трамвай тормозит, или к последним трём креслам, прямо под ноги пассажирам, когда трамвай набирает скорость. Я сидел посередине салона и любуясь как грязь плавает туда-сюда, кресло было неудобное, я то и дело сползал, когда трамвай трогался с места.
Дверь открыла сама Елена Троянина после недолгого ожидания, если приглядеться к её симпатичному лицу, то можно было заметить следы смытой косметики. Одета как всегда очень приятно, короткая джинсовая юбка и голубой пушистый мягкий свитер, чёрные колготки, в руке она держала огромное красное яблоко. Я улыбнулся. Она кивком пригласила зайти. Складки на юбке, форма одежды в такой час, только что смытая косметика наводили на мысль, что она не спала этой ночью, интересно почему. Родители ещё спят, они поздно вернулись. Мне заварили чай, я щедро разбавил его холодной водой, не могу пить горячее. Вода медленно окрашивалась в светло-оранжевый цвет от пакетика к стенкам чашки.
- Ну, рассказывай. – Не то, чтобы я ничего не знал, просто необходимо было проверить.
Елена поведала мне, поедая яблоко и брызгая соком, как вчера Алексей завалился к ней пьяный, скорее всего от Николая. Конечно, начал приставать, конечно, она сначала напоила его чаем, потом устроила скандал, чем изрядно напугала своего парня, и тот ушёл. – Елена была спокойна, не будем её тревожить, сделаем вид, что заглянули из вежливости.
- … Вот как будто перед глазами встала у меня та страничка из Космо. Там про снотворное было написано… - Точнее, о том, как с помощью обычного снотворного избежать проблем с парнем, обычная статья, а в милую головку засела намертво. Всё, мои дела здесь окончены, я желаю приятного дня.
- Спасибо, что зашёл. – Елена улыбается, помахивая мне вслед огрызком яблока.
Checkmate…
Ход второй. Конь.
Я поднимался на седьмой этаж девятиэтажного дома, где проживал Николай, один из наиболее близких друзей Алексея. Народный фольклор на сине-белых стенах дома, причём на покрашенной краской части дома преимущественно писали маркерами, а на побелку узоры наносились острыми инструментами, скорее всего, ключами. Я даже уверен, что безграмотные надписи делают школьники, это своего рода защитная реакция на давящую атмосферу учебного заведения. Преобладали запахи табака и фекалий, и я даже не мог для себя решить, что меня больше раздражает. Лифт не работал, поэтому я поднимался по лестнице, любуясь художествами на стенах и почерневшими спичками, торчащими из потолка лестничных площадок между пятнами неприятного бледно-жёлтого цвета. Иногда в тёмных уголках я замечал остатки недавнего пиршества – банки пустые бутылки пива, консервные банки с остатками тушёнки, пакетики из-под дешёвой лапши, которую, судя по разбросанным мелким частичкам, ели в сухом виде. Кусочки сухой лапши неприятно хрустели под ногами. Огромное количество нелестных надписей украшало железную дверь в квартиру Николая, были там пожелания скорейшей смерти в муках, были просто обидные сравнения, снабжённые подробными иллюстрациями. Мне отлично представлялось, как недоброжелатели долго готовились, рисовали эскизы на полях тетрадей, штудировали анатомические справочники, все эти части тела… Но больше всего привлекала картина, я не ошибаюсь, целая картина на библейскую тему: распятие, несмотря на обилие крови, смотрелось довольно натурально, художник увлёкся и правая рука вышла за пределы картины. Я позвонил. Николай зарос щетиной, его длинные немытые волосы спадали с плеч и источали запах из колбасного отдела мясного магазина. Прокуренная жёлтая ухмылочка и воспалённые красные глаза. Я долго решался, войти или поговорить с ним стоя на пороге, но всё-таки вошёл. Не пожалел. Квартира содержалась в исключительной чистоте. - Ботинки снимай здесь, я вчера полы мыл. – В глаза мне бросилось количество икон, которые висели в красном углу каждой комнаты, по крайней мере, в кухне, зале и прихожей – точно. Николай налил мне чая в чистую чашку. В кухне было уютно, несмотря на отсутствие какой-либо роскоши или простейших украшений, даже самодельный абажур, стилизованный подо что-то славянское прекрасно вписывался в обстановку.
- Нравится, это я сам выточил из липы. – На несколько секунд воцарилась тишина.
- Я не просто так зашёл, Алексей умер. Я его нашёл рано утром. – Николай перекрестился.
- Вчера ещё только пили вместе, он такой расстроенный пришёл. Нехорошо так говорить,
но я считаю – это учитель во всём виноват. Довёл он его. Если бы он речь Лёхи выслушал, много нового бы о себе узнал. Что он к нему привязался с этими справками, будто один Лёха у нас пропускает. – Я услышал, как что-то тяжёлое ударилось о стену. Затем приглушённые женский и мужской взволнованные голоса. Николай быстро вывел меня в прихожую и проводил за дверь.
- Пока, очень жаль, что так получилось. – Отворачиваясь, он сказал, «как же устал их разнимать…». Я оказался за дверью, за моей спиной распинали нарисованного спасителя. Как-то стыдно было оборачиваться, и я поскорее покинул здание. Тем более, что мои догадки и предположения подтвердились полностью. Checkmate.
Ход первый. Пешка.
Многие учителя проводят выходные в школе, отдавая своё личное время детям, причём детей об этом обычно не спрашивают и те считают, что зря теряют время. Таким образом, в выигрыше находятся только родители, которые освобождаются от забот о ребёнке на время дополнительных занятий и приобретают уверенность, что их чадо проводит время с пользой. Парадокс, потому что у родителей время возникает как бы из ниоткуда, никто ничего не теряет, а только приобретает. Поэтому они так любят воскресные занятия. Что же касается учителей и учеников, грустно всматривающихся в появляющиеся на окнах узоры, то тут картина просто замечательная. Время, уходя от учителей идёт к ученикам, а поскольку большинство учеников считают, что теряют время, то оно уходит к учителям, как вода, текущая в углубление. Воскресные занятия – огромные обменники времени, как и большинство вещей в жизни. Эта и прочие мысли занимали меня, пока я медленно подбирался к зданию школы, вокруг был рассыпан песок, который ничуть не облегчал перемещения по обледенелой улице, а наоборот, к страху упасть прибавлялось ещё и эстетическое отвращение к этому грязному и липкому песку. Настолько чуждым он казался здесь, на льду, что хотелось не смотреть вниз, но нельзя, иначе тут же поскользнёшься и упадёшь. Милицейские машины покидали двор школы. Я открыл жалобно скрипящую дверь и придерживал её пока не оказался внутри помещения, двери на толстых пружинах имели обыкновение оглушительно хлопать. Одежду сдавать в гардероб не стал, меня всегда настораживала надпись: «За потерю оставленных в верхней одежде ценностей раздевалка ответственности не несёт», выглядит это предупреждение как оправдание любых карманных краж. Один мой друг-юрист сказал, что если будет доказано, что это персонал виновен в краже, то он понесёт наказание по закону. А вот попробуй, докажи! Ботинки стучали по старому, советском паркету, грязь уже настолько въелась в дерево, перемешалась с жевательными резинками и крошками от чипсов и всяких сухариков, что даже смысла не имело мыть полы. Я зашёл в кабинет Петра Григорьевича, нашего учителя по физической культуре и вышел оттуда через пару минут. У бедного мужчины началась истерика, среди его причитаний удалось разобрать: «Это я во всём виноват, зачем проверял эти чёртовы справки! Ты не виноват, это всё я, я, я сгубил Алексея. Его бы не отчислили, кто обращает столько внимания на прогулы, я ведь только пугал его…» Вот и всё, я проверил мой сценарий от начала до конца. Теперь можно спокойно возвращаться домой. Checkmate…
Убрать фигуры с доски, аккуратно сложить их в коробочку.
Я уже вошёл в свой двор, когда увидел уже знакомого мне мальчика, который утром пускал слюни через соломинку и кормил ворону. Сейчас он выглядел каким-то странным, да и с вороной что-то было не так. Она не двигалась и лежала на боку с чуть приоткрытым клювом. Мальчик потрогал её носком ботинка и пошёл домой. Вокруг вороны в таком же состоянии лежали трое воробьёв и голубь. Checkmate.
Анализ игры.
С вороной всё было довольно просто. Она всегда доводила меня своим карканьем. Я купил полстакана семечек за пять рублей, дома нашёл под ванной бутылку с крысиным ядом. Оставил отравленные семечки полурассыпанными напротив входа в подъезд. Затем, когда поднимался, сказал мальчику с портфелем, идущему навстречу: «Вместо того, чтобы ворон считать в школе, лучше бы птиц покормил!». Несомненно, такой тонкий план имеет огромный шанс провалиться, поэтому я и действовал рано утром, чтобы исключить все лишние факторы, не допустить случайностей.
Теперь случай Алексея. Особенность его состояла в том, что я никогда не считал его хорошим человеком. Но почему-то внимание и симпатии каждого были полностью отданы этой ходячей посредственности. Тот даже причёску сделал себе как бандюган из очередного модного фильма про перестроечную Россию. Полное отсутствие какой-либо индивидуальности. В тоже время на меня никто внимания не обращал, сначала я этим не тяготился, потом привык, а недавно осознание этого начало нагонять на меня необъяснимую тоску. Решение отомстить не далось мне легко, но когда к нему добавился спортивный интерес: «А сможешь?», оно было принято без колебаний. Пара дней ушла на подготовку теоретической части, нужно было тщательно выбрать момент, учесть все отношения, другими словами, пересчитать максимальное количество переменных. Сначала я подделал страничку в женском журнале Cosmo и незаметно подбросил его Елене, потом научил учителя физической культуры проверять справки как раз в тот момент, когда Алексей в очередной раз пропьянствовал неделю дома. Позвонил Сергею и в деталях расписал ему последний разговор Алексея и Елены. Дополнил своими домыслами, чтобы довести собеседника до нужного состояния. Позвонил Николаю и сообщил о том, что произошло с Алексеем и с его ненастоящими справками, потом поговорили о крепкой мужской дружбе и о разной выпивке. Теперь мне нельзя было никак вмешиваться, я мог навести на себя подозрение следствия. Механизм был запущен, любая хорошая система может работать без своего создателя, мой план был такой же. Проследим поведение Алексея. Он очень разочарованный вышел из школы. Ему позвонил Николай и они вместе выпили. Успех моего плана зависел от успешности наталкивания на определённую мысль. Алексей почувствовал себя лучше и решил навестить Елену, которая от него очень устала, но почему-то никак не могла избавиться, в каком-то смысле я ей помог. От неё он пошёл до своего дома, спокойный, пьяный и засыпающий, мимо дома Сергея, который, можно поспорить провёл на своём балконе большую часть вечеринки, чтобы не упустить свой шанс. Дело в том, что Сергею Елена очень нравится, но её патологическая верность Алексею мешала их отношениям. Так бывает довольно часто, девушкам нравится считать себя порядочными, для этого придумываются правила и, рано или поздно, правила оказываются слишком тесны и надуманны, что приводит к депрессии и склонности к суициду. Вся злость Сергея нашла выход. Я считаю, что можно сказать человеку несколько слов, напомнить о чём-то, его мысли потекут в определённом направлении, особенно если создать благоприятные для этого условия. Итог: ни один человек напрямую не повлиял на смерть Алексея, но все вместе помогли создать наиболее благоприятные условия, чтобы создалась возможность для тихой смерти. И ведь никто не поверит, что это всё подстроено мной, каждый из участников даже пройдя тест на детекторе лжи подтвердят, что я здесь ни при чём. Я даже уверен, что Алексей не мучался, под влиянием алкоголя и снотворного он, наверное даже не почувствовал побоев Сергея.
Заключение.
Я шёл по вечерней улице, слабый ветерок шевелил волосы, вокруг тишина и покой. На затянутом облаками небе светила бледная Луна. Как спокойно вокруг! Лунный свет играет в маленьких застывших каплях на ветках деревьев. Снежинки падали медленно, переливаясь в лунном свете и кружась. Тишина и гармония. Вот к чему я стремлюсь и я уверен, что рано или поздно достигну своей цели.
Александр Городецкий 9.11.2005
